Маша Трауб: Территория счастья

СЧАСТЛИВЫЕ РОДИТЕЛИ Говорят, что для писателей их произведения – как их дети, столь же выстраданы и дороги. Это действительно так?Маша Трауб Безусловно. Каждая книга непросто далась. Иногда ценой здоровья, потери сил, нервов. Но со счастьем материнства я бы все-таки литературный процесс не сравнивала. Каждый новый роман мне нравится больше, чем предыдущий. Кажется, что он удачнее, лучше во всех отношениях − наверное, потому, что я стараюсь, чтобы так оно и было. А детей любишь одинаково сильно, до потери сознания, с первой секунды и до последней. Дети для меня – дом, семья. А книги – работа.

С.Р. Как считаете, наличие детей способствует творчеству?Маша Трауб У меня совершенно точно без детей ничего бы не получилось. Благодаря сыну появились две детские, очень дорогие мне книги. «Съедобные сказки» я рассказывала ему, чтобы накормить: он, когда был маленький, совсем не ел, и я была такой застольной Шехерезадой. Рассказывала сочиненные на ходу истории и считала ложки. «За папу», «за маму» он не ел, а под мои сказки про макаронину Стешу и кашу Маню ел. Потом вышла написанная для Васи история «Про улитку и черепаху». Ну а когда сын пошел в первый класс, я написала «Дневник мамы первоклассника». Потом у меня появилась дочь, и я поняла, что значит быть мамой девочки. Книгу «Плохая мать», практически автобиографическую, начала писать, когда Симе было две недели от роду. И писала этот роман с оголенными нервами, в послеродовой горячке. Она про мою маму и про всех матерей, которые хотят быть самыми хорошими, самыми лучшими мамами на свете. Ну а когда дочери исполнилось полтора года, я написала книгу «О чем говорят младенцы» − собрание маленьких, практически анекдотических историй, которые случаются в каждой семье, где появляется маленький ребенок.

С.Р.У вашего мужа, кроме ваших общих детей, есть взрослый сын Ваня. Как складываются ваши с ним отношения? И его отношения с братом и сестрой?Маша Трауб Ване, когда я с ним познакомилась, было столько же лет, сколько сейчас Васе, во что мне очень сложно поверить – так быстро пролетело время. Ваня был всегда и везде с нами. Мы даже на свидания ходили втроем и в медовый месяц тоже ездили втроем. Наверное, мне с ним очень повезло – он меня принял сразу и даже уговорил своего отца на мне жениться. С Ванькой мы дружили всегда – я делала с ним домашние задания по английскому, писала ему сочинения, стригла ногти, подарила первую бритву… Сейчас он уже взрослый, ему 25, он живет отдельно, работает, но приходит каждые выходные. Я его кормлю, мы сидим на кухне и болтаем. Он мой родной человек, еще одна спина, за которую я могу спрятаться. Он очень хороший брат. Для Васи вообще главный авторитет. Вася виснет на нем и не отпускает. Ванька водит его в кино, на футбол, забирает из шахматного клуба. Помогает, чем может. А малышку Ваня почему-то побаивается, но смотрит на сестру с такой нежностью, с такой любовью, что я готова расплакаться.

С.Р.Это правда, что ваш брак вырос из классического служебного романа?Маша Трауб Проходя в МГИМО преддипломную практику, я попала в журнал «Новое время», где мой будущий муж был заместителем главного редактора. Молодой, красивый, умный, талантливый. Он шел по коридору в льняном костюме цвета слоновой кости, высокий, загорелый. В него невозможно было не влюбиться. К тому же он учил меня писать. Я хлопала ресницами и совершенно ничего не соображала от страха и восторга. А когда читала его статьи, то вообще ничего не понимала. Потом оказалось, что у него есть одно качество, которое я особенно ценю: он вел себя по-мужски. Когда мне нужна была помощь, он молча делал то, что нужно. Я ни разу ни о чем его не попросила. Он всегда был рядом и всегда помогал. Он на самом деле глубоко порядочный человек. При этом потом муж вспоминал, что сначала увидел мои ноги, глаза − и все… влюбился. И мои пробы пера его совсем не волновали. Ну и общее дело нас очень объединяло и связывает до сих пор. Он блестящий, хотя и очень требовательный, иногда жесткий, редактор.

С.Р.У ваших детей Василия и Серафимы достаточно большая разница в возрасте – 8 лет. Так было запланировано?Маша Трауб Да, оба ребенка запланированы, желанны, выстраданы, выпрошены. Тринадцать лет назад мы поехали с будущим мужем (журналистом Андреем Колесниковым) в командировку в Армению. Там удивительная, уникальная земля. И в одном из монастырей я повязала на дерево платок и загадала желание – выйти замуж и родить сына. Желание исполнилось, хотя врачи говорили, что шансов мало. Сын дался тяжело – я лежала на сохранении почти всю беременность. Но без него, этого мальчика, возможно, даже семьи бы не было. Мой муж за тот короткий промежуток времени потерял своих родителей. Я была на втором месяце беременности, когда умер мой свекор, и на восьмом, когда скончалась свекровь. Они совсем чуть-чуть не дожили до золотой свадьбы и умерли вот так, практически в один день. Так вот сын тогда пришел на смену. Он спас и моего мужа, который сходил с ума от боли, и меня, потому что я не знала, как облегчить эту боль. В следующий раз я оказалась в том самом армянском монастыре не то чтобы случайно… Я написала роман о том, как можно любить чужого ребенка, роман «Чужой», и почти два месяца после окончания не вставала с дивана – болела ужасно. Из меня как будто жизнь уходила. Наступали майские праздники, и муж решил вывезти меня хоть куда-нибудь. Я попросилась в Армению, на озеро Севан, хотя могла назвать любое другое место. Мы поехали на три дня. Там мы отправились в тот же монастырь, я завязала на дереве платок и попросила здоровья, а потом добавила: «И девочку». Через три дня я возвращалась в Москву совершенно здоровая. Как будто ничего и не было. Летом мы уехали в Италию, где я литрами пила оливковое масло и ела килограммами козий сыр. Это было совершенно животное желание – я была как кошка, которая выходит на улицу и ест ту траву, которая ей нужна. И в сентябре я была уже беременна дочерью.

С.Р.Вам со вторым ребенком было легче, оттого что был опыт с первым?Маша Трауб Нет, сложнее. Вася родился, когда мне было двадцать четыре года. Я хотела работать, делать карьеру и многого не ощущала так остро, как сейчас. Я спокойно оставляла его на няню или папу и убегала дежурить в газету. Не было такого панического страха, который появляется, когда уже есть опыт и когда ты рожаешь в зрелом возрасте, за тридцать. От дочки я с трудом отлипала даже на два часа. Хотя именно ради Васи я бросила работу и стала домохозяйкой. Правда, всего на пару месяцев. Потом начала писать свою первую повесть. Но именно из-за сына я расставила приоритеты: сначала я мама и жена, а потом – все остальное. Но что удивительно: сейчас, когда мы с мужем возвращаемся домой, Вася бежит ко мне, а Сима – к папе. И с Васей я провожу намного больше времени, чем с дочкой. Дочку я кормлю, целую и отдаю папе. Все остальное время – для сына.

С.Р.Девочка – это совершенно иное, чем мальчик?Маша Трауб Конечно. Девочка – это мое продолжение, моя душа, мои брови и губки, мое сердце. Теперь я всегда буду во всем виновата, буду сидеть с внуками, бежать по первому зову, разбиваться в лепешку и все равно буду во всем виновата. А мальчик – он будет любить тебя несмотря ни на что. Ему ничего от тебя не будет нужно, только любовь.

С.Р. Какие у них характеры? На кого похожи? Чем занимаются, увлекаются?Маша Трауб Вася такой рефлексирующий, тонкий, чувствительный. При этом он обладает достаточно циничным чувством юмора и развит не по годам. Да, юмор у него отцовский. Такой тонкий, с подтекстом, но на самом деле очень добрый. Он у нас увлекающийся мальчик из серии «драмкружок, кружок по фото, а мне еще и петь охота». Он занимался большим теннисом, потом увлекся шахматами. Катается на горных лыжах, на сноуборде. Четыре года отзанимался музыкой, потом бросил. А сейчас говорит, что хочет заниматься в театральной студии. А Сима – очень серьезная девочка. Она очень четко понимает, что ей нужно и как этого добиться. У нее будет твердый характер − это уже чувствуется. Возможно, хотя бы ей передадутся семейные таланты. Никто из детей не пишет, не сочиняет. Слово чувствуют, читают с удовольствием, но не пишут. Пусть занимаются чем хотят. Пусть только будут талантливее нас, успешнее нас, красивее нас.

С.Р.У вас есть какие-то основные принципы воспитания? Может, ориентируетесь на то, как воспитывали вас, вашего мужа?Маша Трауб У нас с мужем было очень разное детство, и воспитывали нас по-разному, прямо противоположным образом. Он вырос в дружной благополучной московской семье, а я росла как трава. В разных городах – мы с мамой много ездили, начинали все заново. Мама работала на трех работах, чтобы прокормить меня и бабушку. Зато мне ничего не страшно – я быстро беру себя в руки и никогда не теряюсь в стрессовых ситуациях. Моя мама считала, что я должна уметь делать все: готовить, устраиваться на новом месте, зарабатывать. У нас была смешная ситуация: муж долго носил дочку на руках, выносил на прогулку, заносил домой. И тут я вышла с Симой – она прекрасно шла сама. Консьержка тогда удивлялась – она думала, что у девочки что-то с ножками, и стеснялась спросить. Это я к тому, что папа готов всю жизнь носить детей на руках и кормить до пенсии, причем до пенсии внуков. А я – строгая мама. Васю учу готовить, менять лампочки, рубить дрова на даче, принимать решения, отвечать за свои поступки, не теряться, добиваться своей цели. У меня жесткое воспитание, меня даже муж называет «бабайкой». Я не терплю безделья, равнодушия, безответственности, непунктуальности, разболтанности. А еще я учу их уважать других людей, трудиться не покладая рук и уметь жалеть и прощать.

С.Р. Как вы любите проводить время, когда собираетесь всей семьей?Маша Трауб Вася совершенно счастлив, когда у нас воскресный «тихий час». Я, папа и Сима спим, а он может, как он говорит, «спокойно» посидеть за компьютером. А потом приходит Ваня, и мы ужинаем на кухне, за маленьким столом, которого уже на всех не хватает. Но в такой тесноте, за веселыми разговорами и шутками, мы ощущаем себя семьей. Это территория нашего маленького счастья.