Загадочные они потому, что, сколько бы вы ни спрашивали, все равно не услышите внятный ответ на вопрос «зачем?». И не узнаете, почему надо рисовать вот так, тайком, на обоях, в то время как есть отличные краски, пять коробок карандашей, альбомы и очень удобный стол. Хотя если отвлечетесь от конкретной ситуации и собственных эмоций по этому поводу, то вспомните, что и сами в детстве делали что-то подобное. А ведь у вас тоже были карандаши и краски, и тоже не было особой необходимости прятать свои «произведения» за занавеской.
Причина же того, что все-таки прятали, настолько глубоко личная, на уровне ощущений, что действительно внятно и не объяснишь. Ну кому скажешь такое: «Приятно было нажимать карандашом по обоям: они немного мягкие и как-то так неожиданно продавливались», «Закрылся занавеской, представлял, что я — как древний охотник в пещере», «Ручка через какое-то время на стене перестает писать, а когда потрясешь, опять начинает, как будто тебя слушается»! Ни для одного взрослого подобные причины не будут уважительными — только для детей. Поэтому ситуация в точности повторяется из поколения в поколение: взрослые возмущаются и строго бранят за провинность («Зачем ты это сделал? Понимаешь же, что так нельзя?!»), а ребенок виновато соглашается («Да, понимаю, просто… так получилось»).
Практически в каждой семье есть истории про что-то изрисованное (не обязательно обои, некоторым больше нравится одежда, салфетки или скатерти), изрезанное, оторванное, разъединенное… В большинстве случаев это не является серьезной проблемой, исключая то, что родителям придется испорченное зашить, оттереть, вновь собрать или просто выбросить. Если же вред вещам наносится регулярно, есть повод задуматься: видимо, у ребенка существует потребность, которую иначе он никак удовлетворить не может.